О перспективах цен на икру, рыбных предпочтениях россиян, возможности повторения рекордных выловов, а также о последствиях ЧС в Керченском проливе рассказал в интервью ТАСС в преддверии Петербургского международного экономического форума президент Всероссийской ассоциации рыбопромышленников (ВАРПЭ) Герман Зверев
— Как вы в целом оцениваете текущее состояние российской рыбной отрасли?
— Рыбная отрасль работает в штормовых условиях. Серьезно ухудшились финансовые показатели: в минувшем году темпы роста выручки снизилась с 17 до 7%, а отраслевая прибыль сократилась с 136,1 млрд до 92,4 млрд рублей. Главная проблема — стремительный рост задолженности по кредитам и займам — свыше 1,1 трлн рублей, которая по итогам прошлого года в 12 раз превосходит отраслевую прибыль. К концу 2026 года задолженность увеличится до 1,3 трлн рублей, потому что добытчикам лососей понадобятся кредиты для внесения платы за пользование своими участками.
"Гонка зарплат" усиливается, причем происходит в условиях налогового неравенства между рыбо переработчиками, использующими импортную рыбу и работающими в центральных регионах страны, и рыбодобытчиками, которые сами добывают рыбу и сами перерабатывают сырье в отдаленных прибрежных регионах. Дальневосточные рыбопромышленники платят социальные взносы по ставке, вчетверо превышающей ставку для переработчиков импортной рыбы. Это добавляет конкурентные преимущества поставщикам импортной рыбы.
Громадные инвестиции в судостроение заморожены в многолетний долгострой. Сроки завершения строительства рыбопромысловых судов переносятся, а их стоимость постоянно растет. Стоимость рыбопромыслового судна сейчас просто несопоставима с ценами советского судпрома. В 1986 году стоимость постройки крупнотоннажного траулера типа "Пулковский меридиан" составляла 13 млн рублей — примерно 1% ежегодной выручки, скажем, производственного объединения "Камчатрыбпром". В наши дни стоимость постройки схожего траулера съедает 40–50% ежегодной выручки подобного производственного объединения. И никаких возможностей для снижения цены не просматривается.
Поэтому мы считаем правильным продление сроков закрепления инвестиционных квот с 15 до 20 лет. Это единственный способ обеспечить финансовую устойчивость системообразующих предприятий, реализующих проекты судостроения.
— Как ограничения со стороны Европы сказались на российском экспорте рыбы? Удалось ли переориентировать поставки?
— Прямой юридический запрет распространяется пока на один из сегментов рынка — крабовый — и на нескольких юридических лиц. В остальном введенные Евросоюзом антироссийские санкции — это совокупность преимущественно экономических мер, создающих неравноправные условия для российской продукции и ухудшающих ее ценовое положение на европейском рынке.
Доля европейского рынка в российском экспорте в 2021–2022 годах составляла примерно 14%. В течение 2022–2025 годов мы постепенно перенацеливаем наш экспорт на рынки дружественных стран. Это достаточно сложный процесс: заключение новых контрактов и поиск новых партнеров требуют основательного подхода. Работаем, чтобы к 2030 году доля ЕС в нашем рыбном экспорте снизилась вдвое, примерно до 8%.
— Какие потери понес европейский рынок из-за введенных ограничений?
— Потери вполне очевидны. В прошлом году совокупный объем поставок трески на европейский рынок сократился на 15%, что привело к увеличению ее отпускной стоимости в полтора раза и вынужденному переключению на некоторые другие виды рыб.
Происходит очевидное ухудшение финансового состояния европейской рыбопереработки, о котором участники отрасли публично говорят и Еврокомиссию предупреждают. Конечно, помимо антироссийских санкций на экономику европейских рыбопеработчиков пагубно влияет масштабное изменение мирового рыбного рынка, которое началось в последние два-три года. Масштабное переустройство мирового рыбного рынка приводит к слому устоявшихся логистических маршрутов, а ценовые координаты, которые в течение почти четверти века обеспечивали стабильность мирового рыбного хозяйства, перекосились. Но именно антироссийские санкции и стали толчком для глобальных потрясений.
— Что касается в целом российского экспорта рыбной продукции, какие приоритетные его направления вы можете выделить?
— По итогам совещаний с участием представителей сельхозатташе в дружественных странах и бизнес-ассоциаций министр сельского хозяйства Оксана Николаевна Лут поставила задачи по дальнейшему наращиванию экспорта в Китай, по увеличению экспорта в дружественные страны (страны СНГ, Ближнего и Среднего Востока, Северной и Экваториальной Африки, Индию, Бразилию и Чили).
Мы видим растущую динамику по таким видам продукции, как сурими или рыбная мука. Уверен в растущем рыночном потенциале нишевых продуктов, например икры минтая, на китайском рынке.
— По итогам 2024 года экспорт российской рыбной продукции немного снизился как в денежном, так и в физическом выражении. Наблюдается ли такая тенденция в 2025 году?
— Темпы экспорта обнадеживают больше, чем в прошлом году. Прошлым летом серьезную обеспокоенность вызывало ценовое проседание по экспорту всей линейки продукции из минтая. В нынешнем году драматического ценового снижения нет. По итогам 2025 года мы улучшим наши экспортные показатели по сравнению с прошлым годом.
— Какие результаты по вылову водных биоресурсов вы прогнозируете по итогам 2025 года?
— Пока небольшое отставание по отношению к аналогичному периоду прошлого года. Стараемся к концу года выйти на промысловые показатели 2024 года.
— Минтай является основным объектом российского промысла. В прошлом году российские рыбаки установили рекорд по добыче минтая. Ожидаете ли вы вновь рекордного вылова в текущем году?
— В отличие от спорта, в рыболовстве рекорды не всегда награждаются золотой медалью. В условиях, когда сформировавшиеся рынки сбыта ригидны и отсутствует возможность для быстрого их увеличения или быстрого наращивания их емкости, рекордный вылов приводит к увеличению предложения и снижению цены, а значит — к снижению выручки. Ровно так произошло во втором квартале прошлого года, когда на внешнем рынке отпускные цены на мороженый минтай пошли вниз. Поэтому не считаю рекордный вылов обязательным выигрышным лотерейным билетом.
— 1 июня в России стартовала лососевая путина. Какими темпами она идет и какие у вас в целом ожидания от нее?
— Если кто-то сейчас, на девятый день лососевой путины, предлагает свой ценовой прогноз по икре, по красной рыбе — это или шарлатан, или азартный рыночный игрок, склонный к риску. Горбуша — а это самый массовый вид тихоокеанских лососей — рыба капризная и непредсказуемая. Мы знаем примеры, когда основные подходы рыбы начинались в конце июля и в начале августа.
К лососевой путине предприятия подготовились очень ответственно: оборудование, промвооружение, кадры — все в наличии, хотя все это стоит недешево. Все от нас зависящее рыбаки подготовили, ждем рыбу.
— По итогам 2023 года вылов лососевых превысил 609 тыс. т, что является вторым результатом в истории России. Первый был в 2018 году, тогда было добыто почти 685 тыс. т. Как вы считаете, сможем ли мы вновь приблизиться к этим цифрам? В какой перспективе?
— Ученые, которые занимаются долгосрочным прогнозированием лососевых, настроены скептично. В ближайшие 10–15 лет они не видят оснований для рекордных уловов.
— В прошлом году из-за худшей за последние 20 лет лососевой путины наблюдался рост цен на красную рыбу и икру. Стоит ли ожидать повторения скачков цен и в текущем году?
— Пора уже отходить от измерения цен на красную икру интегральным ценовым показателем. Красная икра — продукт, который очень сильно отличается по качеству, а следовательно, и по цене, в зависимости от вида рыбы, сроков вылова, способа переработки и хранения. Ценовые колебания внутри товарной категории "красная икра" будут все более и более резкими.
Скажу больше. Рынок красной икры в этом году начинает переформатироваться и в ближайшие три-пять лет изменится. Происходит сегментирование предложения красной икры, под новое сегментирование начнет подстраиваться и спрос. Рынок красной икры возвращается к состоянию, в котором находился до начала 90-х годов: премиальная икра с высокой стоимостью и икра более низкого качества стоимостью подешевле.
"Икорное помешательство" конца 90-х и нулевых разрушило рынок. Громадные объемы браконьерской икры и громадные объемы икры, реализуемой по серым схемам через фирмы-однодневки, в некоторые годы составляли 25–30% рынка. Это разрушило ценовые координаты, это размыло стандарты качества, это дезориентировало потребителя.
В этом году некоторые участники рынка начнут реализовывать новые стратегии сбыта, рынок красной икры будет сегментироваться. Добытчики икры станут активнее продвигать собственные бренды.
Парадокс! По данным совместного исследования ВАРПЭ и Nielsen, доля брендов добытчиков красной икры к марту 2025 года — всего 0,5% в объеме продаж. Для сравнения, доля брендов рыбодобытчиков в продажах филе кальмара, филе минтая, в печени минтая — свыше 40%. Положительный накопительный эффект обеспечат упорядочение оборота красной икры: "камчатский эксперимент" с нормами перевозки икры в личном багаже и реализуемая ЦРПТ маркировка икры, которая дает хороший результат.
— Прошло почти полгода после ЧС в Керченском проливе. Есть ли в настоящее время сложности с промыслом в том районе?
— Рыбопромышленники в Азово-Черноморском бассейне не добывали рыбу в этом районе. Это была осознанная позиция. Благодаря взвешенной, выверенной и оперативной позиции руководителя Роспотребнадзора Анны Юрьевны Поповой была выстроена система внимательного и всеобъемлющего контроля за уловами водных биологических ресурсов. Эта система исключала даже случайное появление на рынке угрожающих жизни и здоровью граждан уловов.
В целом объем вылова в Азово-Черноморском бассейне чуть снизился. Хотя по хамсе, например, наоборот, вылов на треть больше, чем в прошлом году, но связано больше с состоянием популяции хамсы, а не с наращиванием промысловых усилий.
— В ходе проводимых исследований черноморской рыбы хоть раз были ли выявлены отклонения?
— Роспотребнадзор незамедлительно сообщил бы о таких фактах.
— Ранее Росрыболовство оценило размер ущерба для водных биоресурсов в результате аварии в 2,5 млрд рублей. Насколько эта цифра велика?
— С учетом того, что Азово-Черноморский бассейн не относится к богатым промысловым районам, этот расчет выглядит обоснованным и в полной мере учитывает финансовый потенциал небольшого района промысла, в котором произошел разлив нефтепродуктов.
— Год назад в России была утверждена дорожная карта по увеличению потребления рыбной продукции в стране. Есть ли уже первые результаты от ее реализации?
— Вопрос необходимо формулировать иначе. Необходимо увеличивать среднедушевое потребление отечественной рыбопродукции. Селедка, лосось, треска, минтай, крабы, красная икра — вот, что нравится людям. Этого добра у нас достаточно. Я бы обратил внимание и на необходимость настроить региональную оптику. Мы видим регионы, где среднедушевое потребление на уровне всего 12–14 кг на человека. Это нужно исправлять.
— В самом начале вы обозначили, что российская рыбная отрасль сейчас работает в условиях шторма. Сможем ли мы его пройти к концу года?
— Ценовые координаты, логистические маршруты на мировом рыбном рынке начнут стабилизироваться не раньше 2027–2028 годов. Это в мировом масштабе.
Что касается нашей страны. Отечественный рыбохозяйственный комплекс сталкивался с куда более мощными ударами. В конце 70-х — начале 80-х годов по инициативе США были перекрыты привычные для советского рыбопромыслового флота районы промысла. Это привело к обвальному снижению вылова некоторых ранее активно добываемых видов водных биоресурсов и переключению рыбопромыслового флота на иные районы промысла.
В начале нулевых годов на смену таможенно-тарифным системам регулирования мировой торговли пришли нетарифные системы в виде негосударственных систем устойчивости промыслов, систем экологической сертификации. Это привело к сокрушительному снижению объема производства — например, российского филе минтая первой заморозки. Мы завоевываем утраченные позиции почти двадцать лет. Вернулись! По итогам 2024 года российские рыбаки вышли на третье место после Вьетнама и Китая по экспорту рыбного филе — 161 тыс. т.
Горизонт, который я обозначаю для завершения штормовой обстановки, — 2-3 года — это очень оптимистичный горизонт.
Источник: tass.ru
